Обобщение дисциплинарной практики Адвокатской палаты Чувашской Республики за 2016 год

Обобщение дисциплинарной практики
Адвокатской палаты Чувашской Республики за 2016 год

Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности, основанные на нравственных критериях и традициях адвокатуры, на международных стандартах и правилах адвокатской профессии, а также основания и порядок привлечения адвоката к ответственности. Доступность информации о возможности обратиться в Адвокатскую палату субъекта с претензиями в адрес адвоката, в случае неудовлетворенности качеством оказанной юридической помощи, по-прежнему являются фактором обеспечивающими защиту прав и законных интересов как граждан, так и адвокатов в конфликтных ситуациях. Рассмотрение дисциплинарных производств Квалификационной комиссией при Адвокатской палате ЧР с участием судей Верховного суда ЧР Дмитриева Г.М., Арбитражного суда ЧР Павловой О.Л., представителей Государственного Совета ЧР Корнеевой О.В., Иванова М.Г., Управления МЮ РФ по ЧР Никоновой О.Н. и Григорьевой О.В., адвокатов Адвокатской палаты ЧР Арсентьева Н.Г., Ильина В.А., Иванова С.В., Корягиной И.В., Лощилина В.А., Шамитова О.В. безусловно позволяет обеспечить беспристрастность и объективность принимаемых решений по каждому возбужденному дисциплинарному производству.

Несмотря на незначительное сокращение в 2016 году жалоб и обращений в Адвокатскую палату ЧР на действия либо бездействия адвокатов, по-прежнему имеют место установленные факты нарушений адвокатами норм Кодекса профессиональной этики или ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и привлечения адвокатов к дисциплинарной ответственности.

Так, за 2016 года на имя президента Адвокатской палаты ЧР поступило 96 жалоб и обращений с требованием о привлечении адвокатов к дисциплинарной ответственности. Все обращения рассмотрены с вынесением распоряжения о возбуждении, либо об отказе в возбуждении дисциплинарного производства.

Кодекс профессиональной этики адвоката и Федеральный Закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» содержат необходимый и достаточных перечень оснований для признания того или иного обращения о привлечении адвоката к дисциплинарной ответственности допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства. Однако не все, даже формально соответствующие требованиям ст. 20 КПЭА поводы для возбуждения дисциплинарного производства, президентом палаты признаны содержащими основания и доказательства для возбуждения дисциплинарного производства и привлечения адвокатов к дисциплинарной ответственности.

Из поступивших в Адвокатскую палату 96-и обращений, в возбуждении дисциплинарного производства, по различным основаниям было отказано в 72 случаях, из которых:

18 жалоб граждан на ненадлежащее исполнение обязанностей адвокатами, назначенными Центром субсидируемой юридической помощи при Адвокатской палате ЧР на основании постановлений органов дознания, предварительного следствия или суда в порядке ст. 50-51 УПК РФ. Указанные жалобы были тщательным образом проверены на предмет наличия нарушений норм КПЭА и законодательства об адвокатской деятельности с истребованием объяснений от адвокатов и изучением адвокатских производств, а также с истребованием из судов необходимых процессуальных документов. Доводы, изложенные в указанных жалобах, не нашли своего подтверждения. В основном они сводились к несогласию с вынесенными в отношении них обвинительными приговорами. При этом качество осуществления защиты по делам по назначению, при проведении проверки доводов жалоб, не вызывала нареканий, что и явилось основанием для вынесения распоряжений об отказе в возбуждении дисциплинарного производства.

31 жалоба о нарушениях различных норм Кодекса профессиональной этики поступила от граждан, заключивших с адвокатами соглашения об оказании юридической помощи. При этом, почти во всех указанных жалобах ставился вопрос о возврате, внесенного за оказанную юридическую помощь гонорара, в связи с не достижением желаемого для доверителей результата. В возбуждении дисциплинарных производств было отказано в связи с установлением добросовестного исполнения взятых на себя обязательств адвокатами и наличием в соглашениях информации об отсутствии гарантии достижения положительного результата по делу. Кроме того, в компетенцию Квалификационной комиссии и Совета палаты не входит разрешение финансовых вопросов между адвокатами и доверителями.

По результатам изучения 4 информаций, 6 обращений и 5 представлений Управления Министерства юстиции Российской Федерации по Чувашской Республике о возбуждении дисциплинарных производств и привлечении адвокатов к дисциплинарной ответственности, президентом палаты было отказано в возбуждении дисциплинарных производств в связи с непризнанием доводов Управления юстиции достаточными для возбуждения дисциплинарного производства.

Так, в Адвокатскую палату Чувашской Республики поступило 5 представлений Начальника Управления Министерства юстиции Российской Федерации по Чувашской Республике Сержантова Д.М. из которых следовало, что в результате проведения мониторинга были установлены факты срывов судебных заседаний по вине адвокатов, которые без уважительной причины не явились в судебные заседания. Неявкой в судебное заседание без уважительной причины адвокаты нарушили требования Кодекса профессиональной этики адвоката, конституционное право на защиту и способствовал волоките при рассмотрении уголовного дела.

Ознакомившись с представлениями и приложенными документами, а также с объяснениями адвокатов, президент палаты пришла к следующим выводам:
«Пунктом 1 ст. 18 Кодекса предусмотрено, что нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом. В соответствии с п.4 ст.18 Кодекса меры дисциплинарной ответственности применяются только в рамках дисциплинарного производства. В соответствии со ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката поводами для возбуждения дисциплинарного производства являются:
1) жалоба, поданная в адвокатскую палату другим адвокатом, доверителем адвоката или его законным представителем, а равно - при отказе адвоката принять поручение без достаточных оснований - жалоба лица, обратившегося за оказанием юридической помощи в порядке статьи 26 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации";
2) представление, внесенное в адвокатскую палату вице-президентом адвокатской палаты либо лицом, его замещающим;
3) представление, внесенное в адвокатскую палату органом государственной власти, уполномоченным в области адвокатуры;
4) обращение суда (судьи), рассматривающего дело, представителем (защитником) по которому выступает адвокат, в адрес адвокатской палаты.

Жалоба, представление, обращение признаются допустимыми поводами к возбуждению дисциплинарного производства, если они поданы в письменной форме и в них указаны:
1) наименование адвокатской палаты, в которую подается жалоба, вносятся представление, обращение;
2) фамилия, имя, отчество адвоката, подавшего жалобу на другого адвоката, принадлежность к адвокатской палате и адвокатскому образованию;
3) фамилия, имя, отчество доверителя адвоката, его место жительства или наименование учреждения, организации, если они являются подателями жалобы, их место нахождения, а также фамилия, имя, отчество (наименование) представителя и его адрес, если жалоба подается представителем;
4) наименование и местонахождение органа государственной власти, а также фамилия, имя, отчество должностного лица, направившего представление либо обращение;
5) фамилия и имя (инициалы) адвоката, в отношении которого ставится вопрос о возбуждении дисциплинарного производства;
6) конкретные действия (бездействие) адвоката, в которых выразилось нарушение им профессиональных обязанностей;
7) обстоятельства, на которых лицо, обратившееся с жалобой, представлением, обращением, основывает свои требования, и доказательства, подтверждающие эти обстоятельства.

Таким образом, из указанной нормы Кодекса следует, что для судов (судей), желающих привлечения адвокатов к дисциплинарной ответственности за срыв судебного заседания без уважительной причины, предусмотрен самостоятельный повод для возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвокатов, путем направления в Адвокатскую палату обращения суда (судьи), рассматривающего дело.

Обязательный порядок обращения суда (судьи) в Адвокатскую палату установлен, если неподчинение адвоката суду повлекло отложение дела. Конституционный Суд РФ в определении от 15.07.2008г. № 456-О-О указал, что «согласно части второй ст. 258 УПК РФ при неподчинении обвинителя или защитника распоряжениям председательствующего слушание уголовного дела по определению или постановлению суда может быть отложено, одновременно суд сообщает об этом вышестоящему прокурору или в адвокатскую палату соответственно».

Судьи и суды, в соответствии с законодательством об адвокатуре, являются самостоятельными субъектами, т.е. заявителями по дисциплинарному производству и при наличии к тому оснований, имеют возможность самостоятельно реализовать предоставленное им право на обращение в Адвокатскую палату с сообщением о нарушении адвокатом норм Кодекса и требованием о привлечении его к дисциплинарной ответственности.

В связи с отсутствием сообщений и обращений председательствующих по делу судей в Адвокатскую палату Чувашской Республики, по факту срывов судебных заседаний, связанных с неявкой адвокатов без уважительной причины, оснований для возбуждения дисциплинарного производства не усматриваю.

Территориальные органы юстиции, как правило, опосредуют претензии, обращенные к адвокатам со стороны дознавателей, следователей, иных должностных лиц, с которыми сталкиваются адвокаты при оказании юридической помощи, в связи с тем, что непосредственное обращение таких должностных лиц в адвокатскую палату не является допустимым поводом к возбуждению дисциплинарного производства и удовлетворению не подлежат.

Таким образом, считаю, что в соответствие со ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката указанное представление не может быть признано допустимым поводом к возбуждению дисциплинарного производства по указанным в нем основания».

В связи с выше изложенным в возбуждении дисциплинарных производств, по представлению Начальника Управления Министерства юстиции Российской Федерации по Чувашской Республике Сержантова Д.М. о привлечении адвокатов к дисциплинарной ответственности, президентом палаты было отказано.

6 сообщений федеральных судей, о фактах срывов адвокатами судебных заседаний без уважительной причины, не нашли объективного подтверждения, что также явилось основанием для отказа в возбуждении дисциплинарных производств в отношении адвокатов.

2 обращения не могли быть признаны допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства в связи с несоответствием требованиям ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката (обращения следственных органов).

В 2016 году было возбуждено 24 дисциплинарных производства, из них:
- 14 на основании представлений вице-президента Адвокатской палаты ЧР, из которых:
4- в связи с неисполнением адвокатами обязанности по уплате обязательных ежемесячных отчислений на общие нужды Адвокатской палаты ЧР и Федеральной палаты адвокатов РФ,
3-на основании сообщения Управления МЮ РФ по ЧР,
2-на основании обращения следователя, прокурора,
2-на основании докладной координатора Центра СЮП.
3-на основании обращений граждан.

Внесение представлений о возбуждении дисциплинарных производств вице-президентом палаты, в том числе и на основании обращений органов следствия и прокуратуры, позволяет сделать вывод о принципиальном и объективном подходе при изучении всех поступающих обращений, в том числе и от оппонентов.

Советом Адвокатской палаты по результатам рассмотрения дисциплинарных производств, 3 дисциплинарных производства прекращены вследствие малозначительности, мера дисциплинарной ответственности в виде замечания применена к 4 адвокатам, в виде предупреждения к 7 адвокатам.
- 2 дисциплинарных производства было возбуждено на основании сообщений федеральных судей ( 1 по факту срыва судебного заседания, вследствие неявки адвоката без уважительной причины и 1 в связи неэтичным поведением адвоката в суде). Дисциплинарное производство в связи со срывом судебного заседания Советом палаты было прекращено вследствие признания нарушения малозначительным. Адвокату проявившему неэтичное поведение в ходе судебного заседания Советом объявлено предупреждение.
- 3 дисциплинарных производства было возбуждено на основании представлений Управления МЮ РФ по ЧР. По результатам их рассмотрения решением Совета палаты 1-му адвокату статус прекращен (Петрову В.Л. в связи с вынесением обвинительного приговора), одно производство было прекращено вследствие истечения срока привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности и одно вследствие признания обращения недопустимым поводом для возбуждения дисциплинарной производства.
- 5 дисциплинарных производства было возбуждено на основании жалоб граждан. В результате их рассмотрения Советом палаты, 1-му адвокату статус адвоката прекращен и к 4-м адвокатам применена мера дисциплинарной ответственности в виде предупреждения.

Анализ поступающих жалоб, обращений и приложенных к ним документов, как явившихся поводом для возбуждения дисциплинарных производств, так не явившихся позволяет сделать вывод о том, что некоторые адвокаты, при составлении соглашений на оказание юридической помощи в нарушение требований ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» не указывают все, предусмотренные существенные условия соглашения, каковыми являются:
1) указание на адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения в качестве поверенного (поверенных), а также на его (их) принадлежность к адвокатскому образованию и адвокатской палате;
2) предмет поручения ;
3) условия и размер выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь либо указание на то, что юридическая помощь оказывается доверителю бесплатно в соответствии с Федеральным законом "О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации";
4) порядок и размер компенсации расходов адвоката (адвокатов), связанных с исполнением поручения, за исключением случаев, когда юридическая помощь оказывается доверителю бесплатно в соответствии с Федеральным законом "О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации";
5) размер и характер ответственности адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения.

Зачастую, предмет поручения в соглашении, адвокатами указывается не конкретно. Из текста соглашения сложно установить на какую стадию судопроизводства заключается соглашение и в каком органе (дознания, следствия , суда, вышестоящего суда,…) адвокату предстоит оказание юридической помощи. Оговаривая в тексте соглашения условие о внесении гонорара или его части в виде аванса при подписании соглашения, в текст соглашения не вносится информация о номере квитанции на основании которой оприходованы денежные средства либо о невнесении в день подписания соглашения денежных средств доверителем. В последующем, обращение с жалобой, в которой доверителем указывается, что гонорар адвокату был передан в день заключения соглашения, а адвокатом не была выдана квитанция, ставит в затруднительное положение самого адвоката, обязанного доказать неполучение денежных средств при подписании соглашения и зачастую является основанием для признания доводов доверителя обоснованными.

Разработанные и рекомендованные Адвокатской палатой образцы соглашений, в которых содержатся все существенные условия, до настоящего времени используются не всеми адвокатами.

Кроме того, при оказании юридической помощи в виде устной, письменной консультации, составления исковых заявлений, и других процессуальных документов некоторыми адвокатами не оформляются письменные соглашения.

Согласно ст. 1 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатской деятельностью является квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката в порядке, установленном настоящим Федеральным законом, физическим и юридическим лицам (далее - доверители) в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию. Вышеуказанная норма ст. 25 ФЗ предусматривает, что адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем. Соглашение представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

В том числе, допущенное нарушение, выразившееся в не заключении письменного соглашения на составление искового заявления с гражданкой Г., было основанием для внесения представления Управлением МЮ РФ по ЧР о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката В.Л.С.

Доводы адвоката о том, что денежные средства за оказанную юридическую помощь им были внесены в кассу адвокатского образования, что является подтверждением факта заключения устного соглашения с доверителем, не были приняты Квалификационной комиссий во внимание, поскольку в законе содержится прямое указание на письменную форму соглашения.

Квалификационная комиссия признала в действиях адвоката В.Л.С. нарушения норм законодательства об адвокатуре и Кодекса профессиональной этики, однако дисциплинарное производство было прекращено вследствие истечения сроков привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности.

Ненадлежащее исполнение Порядка участия адвокатов по назначению органов дознания, предварительного следствия и суда на территории Чувашской Республики стало поводом и основанием для привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности.

25 января 2016 года на имя президента Адвокатской палаты Чувашской Республики поступила докладная записка координатора Центра субсидируемой юридической помощи АП ЧР (далее – Центр СЮП), из которой следует, что 23.01.2016 года (суббота) адвокат С.C., дежурившая в тот день согласно помесячного графика дежурства адвокатов в качестве защитников в порядке статей 50-51 УПК РФ по г. Чебоксары, отказалась от принятия к исполнению поступивших в Центр СЮП требований органов предварительного расследования о назначении адвоката в качестве защитника в порядке статей 50-51 УПК РФ (в 14 час. 17 мин. - ОП №2 УМВД по г. Чебоксары, 14 час. 29 мин. - ОП №4 УМВД по г. Чебоксары). Кроме того, в тот же день в 21 час. 41 мин. адвокат С.С. не ответила на телефонный звонок координатора Центра СЮП АП ЧР, распределяющей очередное требование органа предварительного расследования (СО УФСКН РФ по ЧР) о назначении адвоката в качестве защитника в порядке статей 50-51 УПК РФ, и впоследствии не перезвонила координатору Центра СЮП, тем самым также отказалась от принятия к исполнению требования органа предварительного расследования о назначении защитника в порядке ст. 50-51 УПК РФ.

Из представленных в Адвокатскую палату ЧР адвокатом письменных объяснений от 29.01.2016 года следует (дословно).

«Я включена в Список адвокатов по оказанию субсидируемой юридической помощи в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда в порядке ст. ст. 50, 51 УПК РФ. Согласно помесячного графика дежурств 23 января 2016 г., пришедшийся на выходной день, являлся днем моего дежурства. Накануне, 22 января 2016 г., в вечернее время мною было принято к исполнению распределенное координатором Центра СЮП АП ЧР требование Московского районного суда г. Чебоксары (федеральный судья Курышев С.Г.) о выделении адвоката для защиты интересов М. Г. А. в суде первой инстанции, назначенного к рассмотрению на 23 января 2016 г. на 11.00 ч. (ордер № 000202 от 22 января 2016 г.). Данное требование мною как дежурным адвокатом было исполнено, о чем было сообщено координатору. В тот же день в 14 ч. 17 мин. от координатора поступило к исполнению требование в отдел дознания ОП № 2 УМВД ЧР по г. Чебоксары и практически сразу же в 14 ч. 29 мин. - в отдел дознания ОП № 4 УМВД ЧР по г. Чебоксары. От исполнения требования в отдел дознания ОП № 2 УМВД ЧР по г. Чебоксары с моей стороны имел место отказ, что мной и не отрицается. Отказа от исполнения требования в отдел дознания ОП № 4 УМВД ЧР по г. Чебоксары с моей стороны фактически не было, поскольку я сообщила координатору, что в случае, если не будет распределен другой дежурный адвокат, я приму к исполнению данное требование. Координатор, не дослушав, прервала наш разговор, но поскольку все разговоры с ними фиксируются на аудиозапись, то возможно запись этому имеется. Телефонный звонок координатора Центра СЮП АП ЧР, поступивший в 21 ч. 41 мин., мною был пропущен, т.к. ввиду плохого самочувствия (повышенное артериальное давление) я рано легла спать и телефонного звонка не слышала, а факт пропущенного телефонного звонка обнаружила лишь на следующий день. При таких обстоятельствах полагаю, что в данном случае с моей стороны не имеет место умышленный отказ от принятия требования к исполнению. Также считаю необходимым указать на то, что в ходе разговора мною было высказано мнение, что в дни дежурств практически постоянно я вызываюсь координатором исключительно в отделы дознания, на что координатор стал разговаривать со мной, как мне показалось, на повышенных тонах. После этого в адрес координатора мною было высказано мнение (пожелание) о недопустимости ведения разговоров с адвокатами в такой тональности, при этом с моей стороны разговор с координатором велся в спокойном тоне. В связи с тем, что, по моему мнению, я посчитала недопустимым такое поведение (ведение разговоров с адвокатами в таком тоне), я перезвонила координатору с целью выяснить ее фамилию. При изложенных обстоятельствах, а также с учетом того, что в день дежурства мною уже было выполнено распределенное координатором поручение, считаю, что с моей стороны отсутствует систематичность отказов в принятии требований координатора, а докладная записка координатора продиктована возникшей между нами конфликтной ситуацией и, как я полагаю, опасением с ее стороны обращения мною в АП ЧР с жалобой о недопустимости такой манеры общения с адвокатами...»

Исследовав вышеуказанные документы, график дежурства адвокатов, включенных в систему оказания субсидируемой юридической помощи в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда (на январь 2016 года), а также соответствующие аудиозаписи телефонных разговоров от 23.01.2016 года между адвокатом и координатором Центра СЮП АП ЧР, вице-президент АП ЧР Арапов В.В. внес представление о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката в связи с нарушением ею требований Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», Кодекса профессиональной этики адвоката.

Решением Совета Адвокатской палаты ЧР от 23.10.2013 года (в редакции решения Совета АП ЧР от 28.11.2014 г., 22.12.2014 г.) утвержден Порядок участия адвокатов Адвокатской палаты ЧР в качестве защитника по назначению органов дознания, предварительного следствия и суда, вступивший в силу с 13.01.2014 года (далее - Порядок).

Данное решение Совета АП ЧР было принято в соответствии с пунктом 5 части 3 статьи 31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», согласно которого: Совет адвокатской палаты определяет порядок оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда; доводит этот порядок до сведения указанных органов, адвокатов и контролирует его исполнение адвокатами. Соответственно данное решение Совета Адвокатской палаты ЧР было доведено до каждого адвокатского образования.

В соответствии с положениями вышеназванного Порядка организация исполнения требований органов дознания, органов предварительного следствия и судов на территории Чувашской Республики, распределение данных требований среди адвокатов, включенных в Список, а также контроль за надлежащим исполнением требований адвокатами возлагается на координаторов - сотрудников Адвокатской палаты Чувашской Республики (пунктом 5).

Требования органов дознания, предварительного следствия и судов о назначении адвоката в качестве защитника в уголовном судопроизводстве в порядке статей 50 и 51 УПК РФ, а также требования судов о назначении адвоката в качестве представителя в гражданском судопроизводстве в порядке статьи 50 ГПК РФ направляются координатору в письменном виде почтовой корреспонденцией, нарочным, телеграфной связью, факсимильной связью, электронной почтой, телефонограммой (пункт 6).

Координатор при получении требования органа дознания, органа предварительного следствия или суда незамедлительно распределяет его среди адвокатов, включенных в Список, согласовывает это распределение с адвокатом и уведомляет орган, направивший требование, об адвокате, принявшем требование к исполнению (пункт 15).

При распределении требований среди адвокатов координатор обязан руководствоваться принципами незамедлительного исполнения требования в целях обеспечения граждан своевременной юридической помощью, а также равномерности распределения требований среди адвокатов, включенных в Список (пункт 16).

Координатор составляет помесячный график дежурств адвокатов, включенных в Список, который доводит до их сведения не позднее, чем за 15 календарных дней до начала действия графика. По предварительному согласованию с Координатором адвокаты могут меняться друг с другом днями дежурств. График дежурства адвокатов составляется на сутки с 08 часов 00 минут текущего дня до 08 часов 00 минут следующего дня. (пункт 17).

Адвокат, включенный в Список, обязан планировать свою работу таким образом, чтобы в дни дежурств быть свободным от участия в других делах, препятствующих своевременному исполнению требований по назначению (пункт 18).

Координатор доводит информацию до адвоката о распределении ему требования путем телефонного звонка или SMS-сообщения с уведомлением о доставке. О принятии требования к исполнению или невозможности его принятия адвокат обязан уведомить координатора в ходе телефонного разговора или незамедлительной отправкой SMS-ответа. SMS-ответ о принятии требования к исполнению или об отказе от требования должен быть направлен адвокатом в течение 5 минут с момента получения SMS-сообщения о распределении ему требования. Отсутствие в течение 5 минут SMS-ответа ши телефонного звонка адвоката расценивается координатором как отказ адвоката от принятия требования к исполнению (пункт 20).

Адвокат, включенный в Список, не вправе: - без наличия уважительных причин (очередной отпуск, болезнь, участие в процессуальных действиях по иным делам) отказаться от принятия требования, распределенного ему координатором; ... (пункт 23).

Факт отказа от принятия адвокатом требования (отсутствие адвоката на связи как абонента в режиме телефонного вызова или SMS-сообщения в день дежурства) фиксируется координатором. При наличии систематичности отказов в принятии требований адвокатом сведения об этом направляются в Совет Адвокатской палаты ЧР. В случае не подтверждения адвокатом наличия уважительных причин отказа от принятия требований, данное обстоятельство является основанием для принятия решения о возбуждении в отношении него дисциплинарного производства по основаниям неисполнения решения органа адвокатской палаты, а также принятия решения о его исключении из Списка адвокатов по оказанию субсидируемой юридической помощи в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда в порядке статей 50 и 51 УПК РФ и в качестве представителя в гражданском судопроизводстве по назначению суда в порядке статьи 50 ГПК РФ (пункт 24).

На координаторов возлагается обязанность систематического контроля за соблюдением адвокатами настоящего Порядка участия в оказании субсидируемой юридической помощи по назначению органов дознания, органов предварительного следствия и судов, путем реализации процедур выявления случаев нарушения данного Порядка... (пункт 32).

При этом, как следует из имеющихся материалов, адвокат С.С., будучи своевременно уведомленной о дне своего дежурства - 23 января 2016 года, в нарушение вышеуказанных положений Порядка неоднократно отказалась без наличия уважительных причин (3 раза в течении дня дежурства) от принятия к исполнению требований органа предварительного следствия, распределяемых ей координатором Центра СЮП.

При этом, адвокат С.С. не уведомляла координатора Центра СЮП о каких-либо уважительных причинах невозможности принятия к исполнению распределяемых координатором требований в день своего дежурства - 23.01.2016 года, а также не приняла никаких мер по своевременному согласованию с координатором замены дня своего дежурства с днем дежурства другого адвоката.

Объяснения адвоката С.С. о том, что она не отказывалась от принятия к исполнению распределяемого ей требования в ОП №4 УМВД по г.Чебоксары в 14 час. 17 мин., а также о наличии у нее уважительной причины отказа в принятии к исполнению очередного требования органа предварительного следствия в тот же день в 21 час 41 мин. (как следует из объяснений адвоката - рано легла спать в виду плохого самочувствия и не слышала телефонного звонка координатора) являются малоубедительными, так как опровергаются имеющейся аудиозаписью телефонных разговоров от 23.01.2016 года между адвокатом С.С. и координатором Центра СЮП АП ЧР , а также в связи с тем, что адвокатом не представлено доказательств наличия у нее уважительных причин отказа в принятии к исполнению требования органа предварительного следствия в 21 час 41 мин. (якобы плохое самочувствие адвоката). Кроме того, из смысла и анализа письменных объяснений адвоката С.С., а также из имеющихся аудиозаписей телефонных разговоров от 23.01.2016 года между адвокатом и координатором Центра СЮП АП ЧР ясно следует, что адвокат в течение всего дня своего дежурства (как днем, так и вечером) не сообщала координатору Центра СЮП о том, что у нее возникло плохое самочувствие, в связи с чем в этот день она больше не сможет принимать к исполнению требования органов предварительного следствия. При этом, является очевидным тот факт, что в случае возникновения плохого самочувствия в течение дня своего дежурства адвокат имела возможность сообщить об этом координатору Центра СЮП путем телефонного звонка.

Своими действиями адвокат нарушила требования пункта 4 части 1 статьи 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», согласно которым адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов РФ, принятые в пределах их компетенции.

Кроме того, адвокат С.С. нарушила требования пункта 6 статьи 15 Кодекса профессиональной этики адвоката, согласно которому адвокат обязан выполнять решения органов адвокатской палаты и органов Федеральной палаты адвокатов, принятые в пределах их компетенции.

Согласно п.2 ст.7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом.

В соответствии с п.1 ст.18 Кодекса профессиональной этики адвоката нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

Квалификационная комиссия Адвокатской палаты Чувашской Республики на заседании 01.04.2016 г., руководствуясь п.7 ст.33 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и п.п.1 п.9 ст.23 Кодекса профессиональной этики адвоката, вынесла заключение о наличии в действиях адвоката нарушений норм, предусмотренных подпунктами 2 и 4 пункта 1 статьи 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и пунктами 6 и 7 статьи 15 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в неисполнении решений органов Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации и Адвокатской палаты Чувашской Республики, принятых в пределах их компетенции, а именно Решения Совета Адвокатской палаты Чувашской Республики от 23.10.2013 года (протокол № 11) «Об утверждении Порядка участия адвокатов Адвокатской палаты Чувашской Республики в качестве защитника по назначению органов дознания, предварительного следствия и суда на территории Чувашской Республики».

Советом палаты адвокату С.С . была определена мера дисциплинарной ответственности в виде замечания .

Несоблюдение названного выше Порядка явилось поводом для привлечения к дисциплинарной ответственности адвоката О.И., который в нарушение утвержденного графика дежурства, самовольно, минуя Центр субсидируемой юридической помощи принимал требования органов дознания и предварительного следствия.

Совет Адвокатской палаты Чувашской Республики, руководствуясь п.п.9 п.3 ст.31 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и п.п.2 п.6 ст.18, п.п.1 п.1 ст.25 Кодекса профессиональной этики адвоката, решил применить к адвокату О.И. меру дисциплинарной ответственности в виде предупреждения в связи с наличием в его действиях (бездействии) нарушений норм, предусмотренных подпунктами 2 и 4 пункта 1 статьи 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и пунктом 6 статьи 15 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в несоблюдении Кодекса профессиональной этики адвоката, в неисполнении решений органов Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации и Адвокатской палаты Чувашской Республики, принятых в пределах их компетенции, а именно Решения Совета Адвокатской палаты Чувашской Республики от 23.10.2013 года (протокол № 11) «Об утверждении Порядка участия адвокатов Адвокатской палаты Чувашской Республики в качестве защитника по назначению органов дознания, предварительного следствия и суда на территории Чувашской Республики».

Однако адвокатом не были сделаны правильные выводы из дисциплинарного производства и он вновь нарушил принятый Светом Порядок участия адвокатов по назначению органов дознания, предварительного следствия и суда .

В последующем, уже в 2017 году решением Совета Адвокатской палаты Чувашской Республики, за повторное аналогичное нарушение, адвокату О.И. статус адвоката прекращен.

Нарушения норм, предусмотренных подпунктами 1 и 4 пункта 1 статьи 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», пунктом 1 статьи 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившиеся в нечестном, неразумном, недобросовестном, неквалифицированном, непринципиальном осуществлении адвокатской деятельности, в ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей перед доверителем, в действиях вопреки законным интересам доверителя, а именно в участии 28.03.2016 года в качестве защитника при проведении допроса Д.Д.В., находящегося на тот момент в состоянии алкогольного опьянения, стали основанием для привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности.

В Адвокатскую палату Чувашской Республики поступила жалоба осужденного Д.Д.В., в которой указывается, что 28.03.2016 года около 04 утра он был задержан по подозрению в совершении преступления, предусмотренного п.п. «а», «г» ч.2 ст. 161 УК РФ. В дальнейшем ему было предъявлено обвинение по ч.1 ст. 157 УК РФ. Заявитель указывает, что с детства страдает умственной отсталостью, а при подписании протокола допроса подозреваемого находился в состоянии сильного алкогольного опьянения и не понимал какой документ подписывал, не понимал смысл этого документа. Адвокат А.Я. 28.03.2016 года пришел уже после его допроса. Совместно со следователем В.Г. адвокат А.Я. заставили его подписать протокол допроса от 06.04.2016 года, по которому он признавал свою вину в совершении преступления, предусмотренного п.п. «а», «г» ч.2 ст. 161 УК РФ, хотя сам он признавал свою вину по ч. 1 ст. 161 УК РФ. При этом адвокат А.Я. и следователь В.Г. говорили, что найдут троих понятых и составят акт о его отказе в подписании протокола допроса. Адвокат А.Я., как утверждает заявитель Д.Д.В., 05.05.2016 года не присутствовал при его допросе дознавателем ОСП по исполнению исполнительных документов о взыскании алиментов по г. Чебоксары УФССП России по Чувашской Республике А.Е. Не присутствовал адвокат А.Я. и при допросе 19.05.2016 года.

На основании изложенного, заявитель просил привлечь адвоката А.Я. к ответственности.

17 октября 2016 г. президентом Адвокатской палаты Чувашской Республики Кузьминой Е.Л. на основании п.1 ст.21 Кодекса профессиональной этики адвоката в отношении адвоката А.Я. было возбуждено дисциплинарное производство, материалы которого направлены на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Чувашской Республики.

Из содержащихся в дисциплинарном производстве письменных объяснений адвоката А.Я., следует, что согласно ордеру №95 от 28.03.2016 года и ордеру №101 от 05.05.2016 года он осуществлял защиту Д.Д.В. по требованию координатора ЦСЮП АП ЧР. Так, он был направлен в ОП №5, где находился Д. Д.В., с которым он беседовал в коридоре, после чего Д. Д.В. дал признательные показания и расписался в протоколе допроса. Адвокат А.Я. в объяснении также указывает, что Д.Д.В. действительно находился в состоянии алкогольного опьянения, в связи с чем не помнит, когда адвокат прибыл на следственные действия. 06.04.2016 года ни он, ни следователь В.Г. не заставляли подписывать Д.Д.В. протокол допроса. Д. Д.В. ни в протокол от 28.03.2016 года, ни в протокол от 06.04.2016 года не внес никаких замечаний. Его участие 06.04.2016 года в следственных действиях, как указывает адвокат А.Я., подтверждается записью в журнале ФКУ СИЗО-1 и протоколом допроса. В дальнейшем Д. Д.В. от его услуг отказался.

Ознакомившись с заключением Квалификационной комиссии при Адвокатской палате Чувашской Республики от 01.12.2016 г., изучив материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы жалобы заявителя Д.Д.В. и заслушав пояснения адвоката А.Я., Совет Адвокатской палаты Чувашской Республики согласился с фактическими обстоятельствами, установленными Квалификационной комиссией и пришел к следующим выводам:

В соответствии с подпунктом 1 пункта 1 статьи 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» при осуществлении адвокатской деятельности адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами.

Аналогичная норма содержится в пункте 1 статьи 8 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции (п.п.4 п.1 ст.7 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации").

Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия. Злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката (ч. 2 и 3 ст.5 Кодекса).

Согласно ст.5 Кодекса профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему.

Необходимость соблюдения правил адвокатской профессии вытекает из факта присвоения статуса адвоката (п. 2 ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката).

Статья 48 Конституции Российской Федерации гарантирует каждому право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно.

В свою очередь адвокатская деятельность является квалифицированной юридической помощью, оказываемой на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката в порядке, установленном Федеральным законом, физическим и юридическим лицам (доверителям) в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию (пункт 1 статьи 1 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации").

Адвокат же – лицо, осуществляющее в установленном УПК РФ порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу (ч.1 ст.49 УПК РФ).

Квалификационной комиссией установлено, что адвокат А.Я. по требованию координатора ЦСЮП АП ЧР в день своего дежурства, а именно 28.03.2016 года, принял на себя обязательство по защите интересов Д. Д.В. в ходе проведения его допроса в качестве подозреваемого и считает установленными факты нарушения адвокатом А.Я. норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в принятии им участия 28.03.2016 года в следственных действиях, а именно в участии в допросе гр. Д.Д.В. в качестве его защитника, который находился на тот момент в состоянии алкогольного опьянения.

Оказывая юридическую помощь, адвокат А.Я. был обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы своего доверителя Д. Д.В., а именно обратить внимание следователя на состояние подозреваемого, ходатайствовать о переносе следственных действий и занести свои письменные замечания в протокол следственного действия.

Однако адвокат А.Я., в нарушение вышеуказанных требований ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и Кодекс профессиональной этики адвоката 28.03.2016 года, не предприняв квалифицированных, принципиальных и своевременных действий по устранению данной ситуации для защиты прав и интересов своего подзащитного, принял участие в качестве защитника Д.Д.В. в следственных действиях с участием последнего, находящегося на тот момент в состоянии алкогольного опьянения.

Кроме того, согласно имеющимся в материалах дисциплинарного производства жалобе осужденного Д.Д.В. и письменным пояснениям адвоката А.Я., обе стороны подтвердили то, что подозреваемый Д. Д.В. 28.03.2016 года на момент проведения его допроса в качестве подозреваемого с участием адвоката А.Я. находился в состоянии алкогольного опьянения.

По итогам дисциплинарного разбирательства Совет отмечает, что допущенный адвокатом А.Я. дисциплинарный проступок является следствием сознательного неисполнения адвокатом А.Я. Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Очередным поводом для привлечения к дисциплинарной ответственности адвоката стало нарушение им предусмотренных подпунктами 1 и 4 пункта 1 статьи 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и пунктом 2 статьи 5, пунктом 1 статьи 8, подпунктом 2 пункта 1 статьи 9, пунктом 6 статьи 10, пунктом 2 статьи 14 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в нечестном, неразумном, недобросовестном, неквалифицированном осуществлении профессиональной адвокатской деятельности, в совершении действий, подрывающих доверие к адвокату, в не предоставлении доверителю по его просьбе отчета о проделанной работе, в ведении бесед с процессуальным противником своего доверителя без согласия последнего, в занятии по делу позиции, противоположной позиции доверителя, и в действиях вопреки его воле.

Так, в Адвокатскую палату Чувашской Республики поступила жалоба Н.В., в которой указывается, что 07 апреля 2016 г. она, являясь законным представителем несовершеннолетнего потерпевшего по уголовному делу, обратилась к адвокату А.А. за помощью с просьбой представлять их интересы на стороне потерпевшего. Между ними было заключено соглашение об оказании юридической помощи № 5 от 07.04.2016 г. Она оплатила А.А. названую им сумму в размере 5000 (пять тысяч) рублей, он выдал ей квитанцию. На 27 июня 2016 г. в рамках проводимого дознания начальником отдела дознания ОМВД РФ Н.И.М. было назначено опознание: ее несовершеннолетий сын 1999 г.р. должен был опознать обвиняемого по уголовному делу Ф.Е.А., который нанес ему телесные повреждения, квалифицированные судмедэкспертизой как причинившие вред здоровью средней степени тяжести. О предстоящем следственном действии и времени, на которое оно было назначено, она уведомила адвоката А.А. по телефону 24 июня 2016г., а 27 июня 2016 г. по телефону напомнила адвокату о времени проведения опознания. В результате А.А. опоздал на опознание на 30 минут. На опознании присутствовали: она, ее сын А.С., дознаватель - начальник отдела дознания Н. И.М., двое понятых, два статиста, обвиняемый Ф.Е.А. и его адвокат по назначению А.В.М. После того, как ее сын опознал обвиняемого Ф.Е.А., А.А. обратился к Ф. со словами: «Ты ведь раскаиваешься, да? И просишь извинения, да?». И это при том, что сам Ф. молчал и не делал никаких попыток извиниться. Затем адвокат А.А. подошел к Ф., протянул ему какую-то бумажку со словами: «Вот тебе мой телефон, обязательно позвони, я тебе посодействую». Обвиняемый Ф. взял бумажку, спросил А.А.: «Как Вас зовут?», на что А.А. ответил «Меня зовут А. А., обязательно позвони мне, я вижу, что ты раскаиваешься, я тебе подскажу, что делать». Все это происходило во время того, как понятые подписывали протокол, в присутствии всех вышеперечисленных лиц. Она обратилась к адвокату А.А. со словами: «Что вы делаете, зачем?», т.к. она не уполномочивала его на такие действия, вопрос примирения с обвиняемым они никогда с адвокатом не обсуждали, наоборот, она в разговорах с А.А. неоднократно говорила о том, что обвиняемого необходимо наказать по всей строгости закона. Она была в растерянности и предложила А.А. обсудить произошедшее. После подписания протокола А.А. предложил подвезти ее с сыном на машине и обсудить все. Во время разговора А.А. сказал, что ему жалко стало Ф., что у того было растерянное лицо, что он дал ему номер телефона для того, чтобы договориться с ним. Когда она спросила, о чем он собирается с ним договариваться, А.А. сказал следующее: он собирается предложить Ф. дать ему 1000 (одну тысячу) рублей, а он эту тысячу передаст ей, и также скажет Ф. чтобы он в дальнейшем не трогал ее сына. Так получается, что Ф. предпринимал попытки к примирению, а ее сын будет его ( А.А.) подопечным. Также А.А. сказал, что собирается подружить ее сына и Ф. Когда она стала возмущаться такой позицией адвоката, который взялся представлять наши интересы, А.А. пояснил ей, что ему жалко Ф., потому что он сам в молодости был в такой же ситуации и чуть не попал «за решетку», и что так для них же будет лучше, говорил: «Вам еще в этом городе жить, а если вы не согласитесь, вашего сына будут «чморить» и Ф. подошлет кого-нибудь «для разборок». Она буквально не верила своим ушам. Спросила: «А нашего сына Вам не жалко?», на что он ответил, что сын уже успокоился, это нормально, что его избили, так он станет «настоящим мужиком». Она стала возмущаться, потому что А.А. занял позицию, противоположную их, не обсудив с ней, предпринимал действия, как он считает, для примирения с обвиняемым, хотя сам обвиняемый примиряться и не собирался. Во время разговора к ним подошел ее муж, А.А. ему также высказал свою позицию, на что муж также стал возмущаться, не соглашаясь со словами А.А. Однако А.А. настаивал на своем, в результате чего они были вынуждены отказаться от его услуг, о чем ему сказали, и попросили вернуть деньги, на что адвокат А.А. сказал, что вернет им половину, т.к. он с них и так взял очень мало. На следующий день, 28 июня 2016 г., она подошла в адвокатский кабинет А.А., он ей предложил написать в соглашении, что она отказывается от его услуг, что она и сделала, и вернул ей 2500 (две тысячи пятьсот) рублей. На ее просьбу вернуть еще тысячу, т.к. он повел себя непрофессионально и действовал в разрез с их интересами, он ей отказал. На ее вопрос, почему он так поступил с ними, почему не посоветовавшись, предпринял такие действия, чем навредил им, А.А. ничего не отвечал и фактически выгнал ее из кабинета со словами: «Вы мне мешаете, ко мне сейчас клиенты придут». В этот же день, 28 июня 2016 г., она написала А.А. на его сотовый СМС-сообщение следующего содержания: «Прошу Вас подготовить отчет о проделанной Вами работе по соглашению №5 от 7 апреля 2016 г. и уведомить меня по СМС о том, где и когда я смогу получить отчет». До настоящего времени ответа от А.А. она не получила. Ранее она по этому номеру всегда до А.А. дозванивалась. Они обратились к адвокату для представления их интересов со стороны потерпевшего, оплатили его услуги в сумме, которую он назвал, а он встал на сторону интересов обвиняемого и продемонстрировал это при обвиняемом, его адвокате и дознавателе.

Совет Адвокатской палаты Чувашской Республики согласился с фактическими обстоятельствами, установленными Квалификационной комиссией и пришел к следующим выводам:

Аналогичная норма содержится в пункте 1 статьи 8 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Необходимость соблюдения правил адвокатской профессии вытекает из факта присвоения статуса адвоката (п.2 ст.4 Кодекса профессиональной этики адвоката).

Поскольку доводы изложенные в жалобе нашли свое подтверждение , Советом Адвокатской палаты адвокату А.А. была определена мера дисциплинарной ответственности в виде предупреждения.

Вопиющим фактом нарушения норм Кодекса профессиональной этики адвоката Совет признал явку адвоката в следственный орган для допроса и дачу показаний в качестве свидетеля обвинения об обстоятельствах, которые стали ей известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей.

В Адвокатскую палату Чувашской Республики поступила жалоба К.М. А., в которой указывается, что 21 декабря 2015 года СО по Московскому району города Чебоксары СУ СК РФ по ЧР вынесено постановление от 21.12.2015 г. об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников УФСКН РФ по ЧР П. Д.Н. и И.И.Р., которые при задержании и во время дачи показаний избивали его. Заявитель К.М.А. утверждает, что данное постановление было вынесено на основании показаний адвоката О. В.В., что в дальнейшем послужило возбуждению в отношении него уголовного дела по ч.2 ст.306 УК РФ. Кроме этого, К. М.А. указывает на то, что адвокатом О.В.В. не были возвращены ему документы, которые были высланы его родственниками из Украины на имя О.В.В.

В представленном в Адвокатскую палату своем письменном объяснении адвокат О. В.В. указывает, что:

1. К. М.А., ссылаясь на постановление от 21 декабря 2015 г. об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников наркоконтроля П. и И., избившего его при задержании и даче показаний, указывает, что данное постановление вынесено на основании ее показаний. 13 октября 2015 г. К. М.А. было подано заявление в СУ СК РФ по ЧР о нанесении ему телесных повреждений сотрудниками УФСКН РФ по ЧР в ходе его задержания, доставления, дачи объяснений и допроса подозреваемого. По данному заявлению 19.11.2015 г. в СО по Московскому району г. Чебоксары СУ СК РФ по ЧР был зарегистрирован материал проверки №599 пр-15. В ходе проводимой проверки по данному факту, следователем по ОВД СО по Московскому району г. Чебоксары СУ СК РФ по ЧР Н. Я.А. по телефону ей было сообщено о необходимости явиться в СО по Московскому району г. Чебоксары СУ СК РФ по ЧР для дачи объяснений по факту законности проводимых с ее участием следственных действий в качестве защитника К. М.А. Ею следователю было сообщено, что явиться для дачи объяснений по данному факту она не может, так как сведения об оказании адвокатом юридической помощи составляют адвокатскую тайну, которую она не вправе разглашать в соответствии со ст. 8 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». Следователем Н. Я.А. ей было вручено извещение о вызове в СО по Московскому району г. Чебоксары СУ СК РФ по ЧР для дачи объяснения 02 декабря 2015 г. Явившись в СО 02 декабря 2015 г. ею следователю Н.Я.А. было заявлено о невозможности дать какие - либо объяснения по факту оказания юридической помощи К.М.А. Заявление следователем было рассмотрено, в удовлетворении ее сообщения было отказано со ссылкой на положения ст. ст. 144 - 145 УПК РФ, в сообщении также было указано, что вопросы, относящиеся к адвокатской тайне не являются предметом проводимой процессуальной проверки. (Заявление и сообщение прилагаются.) Принимая во внимание то обстоятельство, что К. М.А. в своем объяснении и заявлении указывает о том, что при его фактическом задержании 20 февраля 2015 г. сотрудники наркоконтроля избили его, в ходе чего его голова была вся в ссадинах, а также то, что фактическое задержание, дача им объяснений были проведены в день его допроса в качестве подозреваемого, и в заявлении К. М.А. имеются сведения, обвиняющие ее в том, что она была свидетелем противозаконных действий со стороны сотрудников УФСКН РФ по ЧР и не предприняла попыток для пресечения указанных действий, ею были даны объяснения. Также К.М.А. в своем заявлении указал, что оперативники за признательные показания обещали отпустить его домой. (При производстве опроса и допроса велась видеосъемка.) Когда он отказывался подтверждать видеосъемка прекращалась и в кабинет забегали оперативные сотрудники и начинали ему угрожать. В заявлении К. М.А. фактически излагает производство следственного действия - допроса подозреваемого с ее участием, обвиняя ее тем самым в том, что данные угрозы оперативных сотрудников происходили при ее участии в качестве защитника в ходе допроса и в ее бездействии относительно незаконных действий сотрудников. (Заявление К.М.А. от 13.10.2015 г. и объяснение от 02.12.2015 г. прилагаются). Учитывая необоснованные обвинения, выдвинутые К.М.А. в отношении нее, связанные с ее участием в следственном действии в качестве защитника, ею были даны объяснения о том, что в ходе допроса каких - либо насильственных действий со стороны сотрудников УФСКН не было, допрос был проведен в соответствии с нормами УПК РФ. Какой - либо информации об обстоятельствах уголовного дела, ставшей ей известной в связи с ее профессиональной деятельностью и информации, конфиденциально доверенной ей ею следователю не сообщалось. 11 января 2016 г. ей следователем Н. Я.А. была вручена повестка о необходимости 12 января 2016 г. явиться на допрос в качестве свидетеля по уголовному делу в отношении К.М.А. Ею следователю было сообщено, что явиться для дачи показаний в качестве свидетеля она не может, так как сведения об оказании адвокатом юридической помощи составляют адвокатскую тайну, которую она не вправе разглашать в соответствии со ст. 8 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката, ст. 56 УПК РФ. Явившись в СО 12 января 2016 г. ею следователю Н.Я.А. было заявлено о невозможности давать показания в качестве свидетеля по факту оказания юридической помощи К. М.А. Заявление следователем было рассмотрено и вынесено постановление об отказе в его удовлетворении. Постановление об отказе мотивировано тем, что вопросы, относящиеся к адвокатской тайне не являются предметом доказывания и следствие не интересуют. (Заявление и постановление прилагаются). Поскольку К. М.А. в своем объяснении и заявлении указывает о том, что при его фактическом задержании 20 февраля 2015 г. сотрудники наркоконтроля избили его, в ходе чего его голова была вся в ссадинах, а его фактическое задержание, дача им объяснений были проведены в день его допроса в качестве подозреваемого, и в заявлении К. М.А. имеются сведения, обвиняющие ее в том, что она была свидетелем противозаконных действий со стороны сотрудников УФСКН РФ по ЧР и не предприняла попыток для пресечения указанных действий, ею были даны показания. В заявлении К. М.А. указал, что оперативники за признательные показания обещали отпустить домой. (При производстве опроса и допроса велась видеосъемка.) Когда он отказывался подтверждать видеосъемка прекращалась и в кабинет забегали оперативные сотрудники и начинали ему угрожать. В заявлении К. М.А. фактически излагает производство следственного действия - допроса подозреваемого с ее участием, обвиняя ее тем самым в том, что данные угрозы оперативных сотрудников происходили при ее участии в качестве защитника в ходе допроса и в ее бездействии относительно незаконных действий сотрудников. В ходе осуществления предварительного расследования, К. М.А. показал, что сообщал ей - защитнику в ходе производства следственных действий о том, что его избивали и просил ее принять меры, но каких - либо мер ею предпринято не было. Учитывая необоснованные обвинения, выдвинутые К. М.А. в отношении нее, связанные с ее участием в следственном действии в качестве защитника, в ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей, ею были даны показания. Она была допрошена по вопросам о том, какие следственные действия были проведены по уголовному делу в отношении К. М.А. с ее участием, присутствовала ли она при проведении следственных действий, проходили ли они так, как это отражено в протоколах следственных действий, были ли какие - либо нарушения при производстве следственных действий, избивали ли К. М.А. при допросе с ее участием или нет, имелись ли у него какие - либо телесные повреждения на видимых участках тела, предъявлял ли он жалобы на состояние здоровья. Какой - либо информации об обстоятельствах уголовного дела, ставшей ей известной в связи с ее профессиональной деятельностью и информации, конфиденциально доверенной ей ею следователю при допросе не сообщалось. Учитывая сведения, изложенные в заявлении, объяснении, сообщении К. М.А. о незаконности проведения допроса подозреваемого с ее участием, ею были даны свидетельские показания в объеме, необходимом для своей защиты от выдвинутых против нее обвинений в нарушении профессионального долга. Полагаю, что адвокат, стремясь обеспечить сохранение чести и достоинства, присущих профессии адвоката, и не допустить подрыва доверия к нему и к институту адвокатуры как к независимому профессиональному сообществу адвокатов, принимая во внимание право адвоката на защиту от публично выдвинутых против него обвинений в нарушении профессионального долга, вправе дать показания в качестве свидетеля, касающиеся законности производства следственных действий. Меры к тому, чтобы предотвратить ее допрос в качестве свидетеля со ссылкой на ст. 8 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката, ст. 56 УПК РФ ею были предприняты.

2. В своей жалобе К. М.А. указывает о том, что летом 2015 г. им было написано заявление о возврате ему документов, высланных его родственниками на ее имя. По мнению К.М.А. указанные документы ею ему не возвращены. Относительно изложенных в жалобе К. М.А. доводов она поясняет следующее. Действительно в адрес КА «Р» ЧР 09 июля 2015 г. (вх. №1361) поступило заявление (жалоба) от К. М.А. о возврате ему документов, высланных на ее имя его родственниками. После получения заявления (жалобы) К. М.А. ею был подготовлен ответ (исх. №160 от 13.07.2015 г.), в котором К.М.А. было сообщено, что документы от его родственников на ее имя не поступали, что также подтверждается отсутствием записей в книге учета входящей корреспонденции КА «Р» ЧР, К. М.А. было рекомендовано обратиться к сотрудникам почты России в случае наличия каких - либо претензий, касающихся отправки и получения корреспонденции. (Копия ответа на жалобу от 13.07.2015 г., копия книги учета входящей корреспонденции КА «Р» ЧР за период с 25.02.2015 г. - 06.05.07.2015 г. прилагаются). До настоящего времени в адрес КА «Р» ЧР на ее имя документов, высланных родственниками К.М.А., не поступало.

Аналогичная норма содержится в пункте 1 статьи 8 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Согласно пункту 2 статьи 5 Кодекс профессиональной этики адвоката адвокат должен избегать действий (бездействий), направленных к подрыву доверия.

Доверия к адвокату не может быть без уверенности в сохранении профессиональной тайны. Профессиональная тайна адвоката (адвокатская тайна) обеспечивает иммунитет доверителя, предоставленный последнему Конституцией Российской Федерации (пункт 1 статьи 6 Кодекса).

Адвокат не вправе давать свидетельские показания об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей (пункт 6 статьи 6 Кодекса).

Необходимость соблюдения правил адвокатской профессии вытекает из факта присвоения статуса адвоката (п.2 ст.4 Кодекса профессиональной этики адвоката).

Совет соглашается с Квалификационной комиссией и считает установленным факт нарушения вышеуказанных норм федерального закона и Кодекса адвокатом О. В.В.

Данные факты нашли полное подтверждение, в том числе и копиями письменных доказательств, представленных в дисциплинарное производство сторонами.

Так, в материалах дисциплинарного производства имеется копия объяснения К. М.А. от 2 декабря 2015 года, данного оперуполномоченному ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по ЧП по факту причинения телесных повреждений. Из указанного объяснения следует, что сотрудники УФСКН РФ по ЧР причинили ему телесные повреждения при задержании, а затем наносили удары в салоне автомобиля при доставлении в УФСКН РФ по ЧР.

Из копии объяснения адвоката О. В.В. от 2 декабря 2015 года следует, что она осуществляла защиту К. М.А. на основании ст. 50,51 УПК РФ. С ее участием в отношении К. М.А. были проведены следственные действия в разные даты с 21 февраля по 12 марта 2015 года. До проведения следственных действий она провела с ним консультацию наедине. К. М.А. каких-либо жалоб на самочувствие, на состояние своего здоровья, на применение какого-либо насилия со стороны сотрудников УФСКН РФ по ЧР не предъявлял, видимых следов телесных повреждений на его лице не имелось. При допросе в качестве подозреваемого К. М.А. 20.02.2015г. каких-либо телесных повреждений на видимых участках тела К. М.А. не было, в том числе и на его лице. На какие-либо боли К. М.А. не жаловался.

Из копии Постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от 21 декабря 2015 года по факту причинения К.М.А. телесных повреждений следует, что оно вынесено в том числе и на основании объяснений адвоката О. В.В. Указанным же постановлением в отношении К. М.А. были выделены материалы для возбуждения в отношении него уголовного дела по ст. 306 ч. 2 УК РФ.

12 января 2016 года адвокат О.В.В. была допрошена в качестве свидетеля обвинения по уголовному делу, возбужденному в отношении К. М.А. по ст. 306 ч.2 УК РФ. Из копии протокола допроса следует, что адвокат О.В.В. дала показания аналогичные ранее данным 2 декабря 2015 года объяснениям.

При этом, Совет соглашается с Квалификационной комиссией и отмечает, что К.М.А. как в рамках проверки его заявления о причинении телесных повреждений сотрудниками УФСКН РФ по ЧР, так и будучи допрошенным в качестве подозреваемого по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 306 ч.2 УК РФ 18 января 2016 года не делал каких-либо заявлений о том, что телесные повреждения сотрудниками УФСКН РФ по ЧР наносились в присутствии адвоката О. В.В., либо о том, что он сообщал адвокату О.В.В. о причиненных телесных повреждениях при задержании и проведении первоначального опроса. 20 января 2016 года в ходе допроса в качестве подозреваемого по указанному возбужденному делу К. М.А. указал, что о случившемся говорил своим защитникам, без указания фамилий защитников, кому он сообщал об этом. И лишь 25 января 2016 года при допросе в качестве обвиняемого К.М.А., уже после допроса адвоката О. В.В. в качестве свидетеля обвинения, сделал заявление о том, что он сообщал адвокату о его избиении сотрудниками УФСКН РФ по ЧР.

Совет отмечает, что при таких обстоятельствах, 2 декабря 2015 года при даче объяснений по фактическим обстоятельствам оказания юридической помощи (исполнения профессиональных обязанностей), а затем 12 января 2016 года при допросе в качестве свидетеля обвинения по возбужденному в отношении К.М.А. уголовному делу по ст. 306 ч. 2 УК РФ, у адвоката О.В.В. не имелось достоверных доказательств обвинения К.М.А. как в рамках гражданского судопроизводства, так и в рамках дисциплинарного производства, в ненадлежащем исполнении ею профессиональных обязанностей.

Довод адвоката О.В.В. о том, что об обвинениях К.М.А. в ненадлежащем исполнении ею профессиональных обязанностей ей стало известно со слов следователя Н.Я.А., в связи с чем она была вынуждена дать объяснения, а затем и показания по фактическим обстоятельствам проведения следственных действий в отношении К.М.А., Советом как и Квалификационной комиссией не может быть принят во внимание, поскольку он опровергается указанными выше письменными доказательствами.

Довод адвоката О.В.В. о том, что явившись к следователю 12 января 2016 года она заявила следователю ходатайство о невозможности ее допроса, в удовлетворении которого ей было отказано, а следовательно она предпринимала попытки не свидетельствовать против доверителя и лишь после отказа в удовлетворении ходатайства она была вынуждена дать показания , не может свидетельствовать об отсутствии нарушений норм профессиональной этики, а является способом оправдания своим поступкам.

Как следует из копии повестки, О.В.В. была вызвана следователем для допроса к 10 часам 12 января 2016 года. Из копии протокола допроса следует, что уже в 10 часов 20 минут 12 января 2016 года был начат допрос О.В.В. в качестве свидетеля. При этом адвокат О.В.В. не предприняла мер по обжалованию принятого следователем постановления об отказе в удовлетворении ее ходатайства в порядке ст. 124 или 125 УПК РФ, а сразу же через 20 минут после явки начала давать показания. Указанное обстоятельство подтверждает формальность заявленного адвокатом ходатайства без намерения реально воспрепятствовать допросу в качестве свидетеля обвинения в отношении своего доверителя.

Кроме того, факт обвинения, в ненадлежащем исполнении профессиональных обязанностей адвокатом, может иметь место лишь в случае возбуждения в отношении адвоката дисциплинарного производства, либо производства по гражданскому делу, что на момент дачи объяснений и показаний в качестве свидетеля отсутствовало. И в том и другом случае адвокат О.В.В. была бы надлежащим образом извещена о поступившем обращении доверителя.

Предусмотренное п.2 части 3 ст. 56 УПК РФ освобождение защитника от обязанности свидетельствовать об обстоятельствах, которые стали ему известны или доверены в связи с его профессиональной деятельностью, служит обеспечению интересов обвиняемого и является гарантией беспрепятственного выполнения защитником возложенных на него функций. УПК не допускает разграничения между допросом адвоката по фактическим обстоятельствам дела или по процессуальным вопросам. Сообщение адвокатом при допросе в качестве свидетеля любых сведений, которые ему стали известны в связи с осуществлением им защиты обвиняемого, ставит под сомнение сохранение адвокатом конфиденциальности полученной им информации, без которой не может быть эффективной юридической помощи.

Из Определения Конституционного суда РФ от 29 мая 2007г. № 516-0-0 следует, что запрет допрашивать адвоката об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с участием в производстве по уголовному делу или в связи с оказанием иной юридической помощи, распространяется на обстоятельства любых событий - безотносительно к тому, имели они место после или до того, как адвокат был допущен к участию в деле в качестве защитника обвиняемого, а также независимо от того, кем решается вопрос о возможности допроса адвоката - судом или следователем.

П.6 ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката однозначно установлено, что адвокат не вправе давать свидетельские показания об обстоятельствах, которые ему стали известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей.

Пунктом 4 ст.4 Кодекса профессиональной этики адвокату предоставлено право в сложной этической ситуации обратиться в Совет палаты за разъяснением, в котором ему не может быть отказано. Однако адвокат О.В.В. в Совет Адвокатской палаты Чувашской Республики за разъяснением по указанному факту не обратилась и о вызове на допрос Совет не уведомила.

Кроме того, Совет соглашается с выводами Квалификационной комиссии о том, что в части удержания адвокатом О.В.В. документов, направленных в ее адрес родственниками К.М.А. из Украины, дисциплинарное производство в отношении адвоката О.В.В. подлежит прекращению в связи с отсутствием доказательств получения адвокатом О. В.В. указанных документов.

Таким образом, Совет приходит к выводу о том, что в действиях адвоката О.В.В. содержатся нарушения п.2 ст.8 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и п.6 ст.6 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившиеся в явке в следственный орган для допроса и даче показаний в качестве свидетеля обвинения об обстоятельствах, которые стали ей известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей.

Совет Адвокатской палаты Чувашской Республики признает заключение Квалификационной комиссии законным и обоснованным.

Нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодексом профессиональной этики адвоката (пункт 1 статьи 18 указанного Кодекса).

На основании вышеизложенного, адвокат О.В.В. подлежит привлечению к дисциплинарной ответственности.

При определении меры ответственности Совет Адвокатской палаты Чувашской Республики рассматривает проступок адвоката О.В.В. как сознательный и тяжкий, поскольку, несмотря на то, что необходимость соблюдения правил адвокатской профессии вытекает из факта присвоения статуса адвоката (п.2 ст.4 Кодекса профессиональной этики адвоката), адвокат О.В.В., не заботясь о своей чести и достоинстве присущих профессии адвоката, подрывая авторитет адвокатуры в целом явилась в следственный орган для допроса и даче показаний в качестве свидетеля обвинения об обстоятельствах, которые стали ей известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей.

Действия адвоката О.В.В. Советом по своему характеру признаются грубейшим несоблюдение законодательства, регулирующего адвокатскую деятельность в Российской Федерации и рассматриваются как несовместимые со статусом адвоката.

При определении меры ответственности, Совет Адвокатской палаты Чувашской Республики принимает во внимание то обстоятельство, что адвокат О.В.В. имеет дисциплинарное взыскание в виде замечания.

Исходя из изложенного, Совет Адвокатской палаты Чувашской Республики считает необходимым применить к адвокату О.В.В. меру дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката.

По итогам голосования Совет Адвокатской палаты Чувашской Республики, руководствуясь подпунктами 1 и 2 пункта 2 статьи 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», подпунктом 3 пункта 6 статьи 18, подпунктом 1 пункта 1 статьи 25 Кодекса профессиональной этики адвоката, решил

применить к адвокату О.В.В. меру дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката в связи с наличием в ее действиях (бездействии) нарушений норм, предусмотренных пунктом 2 статьи 8 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и пунктом 6 статьи 6 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в явке в следственный орган для допроса и даче показаний в качестве свидетеля обвинения об обстоятельствах, которые стали ей известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей.

Подводя итог обобщению дисциплинарной практики Адвокатской палаты Чувашской Республики за 2016 год можно сделать вывод о том, что президентом палаты, Квалификационной комиссией при Адвокатской палате ЧР и Советом Адвокатской палаты тщательно изучаются все поступающие обращения и жалобы на действия и бездействия адвокатов , и по ним принимаются объективные и обоснованные решения. Нарушения норм Кодекса профессиональной этики адвоката и законодательства об адвокатской деятельности неизбежно будут являться основанием и поводом для возбуждения дисциплинарных производств. Только соблюдение этических, процессуальных, корпоративных норм и правил всеми адвокатами, позволит сократить количество дисциплинарных производств, и поднять авторитет адвокатуры в целом.

Председатель Квалификационной комиссии при
Адвокатской палате Чувашской Республики
Е.Л. Кузьмина